ПО СЕЛИГЕРСКОМУ КРАЮ

Кто не хочет ничего делать – находит причину. А если подросток желает проявить себя? Мы уже двадцать лет находим решение – нужно идти в поход. Ребята из самодеятельной киностудии «ФОКУС,1980» Затверецкого центра детей и молодежи этим летом побывали на реках Тьме и Орше, фотографировали, снимали фильмы, привезли из походов массу впечатлений. Самый трудный – байдарочный поход по Селигерскому краю, ждал нас в июле.
Солнечное утро обещало хороший денек, но отошли мы от турбазы «Сокол» уже при низколетящих тучах. С непривычки, мы сразу запутались в тростниковых джунглях острова Хачин: где же эта речка Копанка, указанная в путеводителе?
Наконец, выйдя по мелководной Копанке на восточный берег Хачина, мы издали увидели купола Ниловой Пустыни, нам до неё плыть да плыть. Байдарки на широком плесе сносит ветром, легкая волна щекочет борт. Игорь, загребной нашей лодки, хотел бы волну покруче, но она итак уже заливает аппаратуру.
Погода меняется. У южного берега острова Столбный волны захлестывают через борт, брезент промок, камера забрызгана водой. Вырвавшись из болтанки полуметровых волн, пристаем к мосткам на востоке острова. Мимо проходит красавец-теплоход «Капитан Марков» из Осташкова. - Привет Маркову от фокусника Игоря Маркова!
Нас встречают арочные монастырские ворота и необычная таинственная тишина, аккуратные поленницы дров и грядки с картошкой. Тишина нарушается только глухим шумом прибоя. Башни, возвышающиеся над двуэтажными постройками красного кирпича, пустые глазницы окон.
На высокой колокольне стрелки нарисованных часов застыли, вспоминая прошлое - без четверти двенадцать. Пользуясь разрешением монаха, поднимаемся по деревянным ступеням на смотровую площадку. Сверху – потрясающий вид на всю Селигерскую округу, но сильный ветер сбивает с ног и заставляет отпрянуть от низких каменных перил. Как объяснил нам реставратор, работы на Ниловой Пустыни пока приостановлены из-за отсутствия у монастыря денег на стройматериалы. А он работает здесь художником, пишет иконы, живет в той же келье, устроив постель на деревянных нарах.
Прибой с силой бьет лодки о валуны парапета, накрапывает мелкий дождь. Но ребята настаивают, и мы гребем дальше в сторону Хачина на озеро Щучье под шум нарастающего дождя по булькающей от капель глади плеса. Через километр ливень хлещет по лодкам как непрерывный артобстрел. Внезапно, для промокших туристов, выглянуло ослепительное золотое солнце, окрасив радугой фиолетовые тучи над островами.
Полчаса ищем заросшее тростником устье речки Теменки и вот, по узкой протоке, по щиколотку в воде, ведем лодки в Щучье. Мокрая сверху донизу одежда липнет к телу и вводит зубы в мелкую дробь. Мне и промокшим ребятам помогли друзья-туристы, стоявшие лагерем на берегу озера и их горячий чай.
Были сумерки, когда на высоком западном берегу Щучьего мы приготовили ужин и поставили палатки. Зато следующий день принес отменную рыбалку, а Марков Игорь поймал свою образцово-показательную и единственную на Селигере щуку. Но после ливня видеокамера забарахлила, а мой Зенит отсырел и сломался.
Из-за дождя пришлось срочно разработать новаторскую конструкцию навеса из байдарок, а для костра приспособили металлический короб, на котором жарили рыбу и собранные тут же подосиновики и лисички. Вот что значит - готовь сани летом, а навес над костром - зимой. А дождь и не переставал лить, - Тучи задевают облака… - еле тянет ленту просохший магнитофон. Выглядывая из-под навеса на небо, мы все сушим и сушим спальники, а Максим Дремлюга который раз меняет носки. – Сырость – 150 процентов, - замечает Леша Строев. Настроение немного сглаживает сгущенка и конфеты «Чтобы жизнь казалась слаще». На следующий день мы, как и другие туристы, с радостью покидаем «мокрое место». Озеро нас не приняло!
Такое впечатление, что дождь преследует нас. В таких экстремальных условиях и проверяются настоящие характеры ребят. На следующей стоянке в Бараново окончательно сломался топор. Делаем новую конструкцию из весел, веревок и лодок. Пойманную за утро в тростниках у берега рыбу нагло ворует местный старожил – собака Жучка.
Мы решаемся на дерзкий марш-бросок до Осташкова через моросящий дождь и коварные Чертовы врата, пролив между островами Городомля и Кличен. Трудно представить, сколько непослушных волн мы перелопатили, проходя через эти Чертовы Врата, где не советуют появляться на веслах в плохую погоду. Лодки бросает как на хорошем перекате. На дне у нас скопилось сантиметра три воды, сидим в луже и гребем дальше. И вот, наконец, Осташков с его старыми домиками у ветхих причалов. Купола церквей и рыбаки на набережной.
В выходной день мы не купили здесь соли, а в деревне Верхние Рудины за железнодорожным мостом, бабушка Вера снабдила нас солью и зеленым луком с огорода. Деньги взять отказалась и пожелала нам счастливого пути по Селижаровскому плесу. А в следующий год мы узнали, что из-за тех же, но больших денег, за кражу которых из колхозной кассы оклеветали бабу Веру, она повесилась у себя дома…
Отмахав с десяток километров, мы, в одиннадцатом часу вечера, пристали к берегу при обалденном закате, который так и просился на пленку. Дрова и палатки собирали на ощупь, чай пили в час ночи при луне.
Утренний подарок – белые как вата облака на синем небе, прямо – с картины Левитана. На деревьях сохнет одежда, спальники. Подсыхает на ветру отказавшаяся работать видеокамера. Можно, наконец, искупаться, порыбачить, сходить за грибами или съездить на другую сторону плеса в деревню Осцы за топором.
В берегу я встретил местного пастуха, у него колоритное обветренное загорелое лицо, из-под форменной фуражки выбивается седина и такая же седая бородка. Длинный кнут висел на плече, коровы паслись тут же в осоке. Фотографироваться пастух наотрез отказался.
Добрые люди зарядили аккумулятор видеокамеры и подсказали, у кого купить топор. Солнце играло зайчиками на воде у мостков, и радушный белокурый малыш заправски помог отчалить байдарке. Осталась за спиной лесопильная рама с лесопильной биржей и машущий нам рукой малыш с желтым игрушечным автоматом.
Чтобы не испытывать больше судьбу, мы двинулись под вечер в путь навстречу речке Селижаровке. И уже на закате, поплутав по закоулкам широкого плеса, мы вышли к, стоящей почти на воде, деревне Нижние Котицы. – И как их тут минуют наводнения?...
Извилистая и запутанная Селижаровка привела наши усталые байдарки к высокому обрывистому берегу. Выливаем воду из лодок и опять в темноте на фоне неба ищем среди высоких сосен сухое дерево для костра. Теперь нас выручает новый топор, он рубит – только щепки летят.
С утра всех пригрело теплое солнышко. Под задорный рев магнитофона выползают из палаток дежурные. Спагетти и какао – счастье туриста, особенно когда есть тушенки граммов триста. Конфеты «на дорожку» и «грЫбЫ отсюда»!!!
За поворотом реки сидит на лодке-плоскодонке рыбак-дедуля с окладистой бородой, удит новой «телескопичкой» (и здесь – цивилизация!), завораженно смотрит на поплавок. Из камышей вылетает серая цапля, уводя от гнезда, пролетит немного вперед по течению и, выполнив плавный вираж, опускается за поворотом реки. Вспугнутая дикая утка взлетает с водной глади, оставляя за собой волнистую дорожку.
Неожиданно нашу лодку догоняют две семейные байдарки. Отцы семейств, качая буграми бицепсов, и чувствуя сзади от дамы моральную поддержку, обгоняют нас. Но не тут-то было – начинаются великие гонки на выживание (кто кого выживет). Мы иногда идем нос-в-нос с лодкой соперников, но, нажимая с Игорем на весла, мы уходим метров на двадцать вперед. Наконец нам эта гонка надоела, добровольно пропускаем гордых «семейников» и их лодки скрываются за очередным поворотом.
Коровы вдоль берега жуют сочную траву. Слышен выстрел кнута: - Эй, куда пошла! – кричит пастух. На мелководье среди травы снует за мамой выводок уток. Деревья нависли над водой, упавшие стволы цепляют нас ветками.
На берегу деревни Хиловец причалы – с витыми поручнями, а баньки – так с трамплином для прыжков в воду, покрашены в голубой цвет.
Тучи опускаются на Селижаровку и заставляют думать о причале. На крутом берегу под елями много маслят, а земляники, как говорится, завались, но вся она на вкус водянистая от прошлых дождей.
Утром доедаем последний батон, на костре горит факелом пересохшая футболка Игоря. Магнитофон совсем не тянет ленту, и получаются неплохие медленные ремиксы поднадоевших в походе песен. Строев просто балдеет.
Вещи – в лодки, флаги – на корму, впереди – Селижарово, конечный пункт нашего похода. На Аллее Славы у памятника погибшим солдатам завершается наш поход. И как жаль погасший Вечный Огонь, прикрытый в наши дни обломком железобетонной плиты – инфляция, инфляция патриотизма…!


Константин Купцов

Наш дом
Элита
Все обо всем
еще один рассказик